|
Страница 7 из 10 Нас, педагогов, не хватает и не хватит никогда. Это раз. Два — нельзя сужать круг люден, которые принимают участие в судьбах детей, границами педагогического коллектива. Пусть он будет трижды талантливым, этот коллектив, рано или поздно ребята уйдут из него, станут взрослыми. Таким образом, надо, чтобы у малышей сложились близкие контакты с другими людьми. Чтобы эти другие люди были друзьями детей на всю жизнь. Не родными, так близкими. Друзьями. Хорошими знакомыми, наконец. И в этом свете опыт Лепестиньи удачен — да, да, удачен! Пусть два дня в неделю Зина живет у нее. Пусть стремится порадовать ее школьными делами. Пусть отчитывается перед ней. Ждет субботы. А Лепестинья будет заботиться о девочке. Чем и кому это плохо? Аполлон Аполлинарьевич смешно почмокал толстыми губами и пробормотал: — Тепло, тепло... Сначала я не поняла, о чем он. Потом сообразила. Ну уж! Это не жмурки! — Горячо, а не тепло! — воскликнула я. — Обкатаем на педсовете, а? — улыбнулся он. Что ж, педсовет не обойдешь, но он обкатал прежде всего меня, надолго разделив мои мнения о людях на белое и черное. Представления об Аполлоне Аполлинарьевиче у меня развивались, так сказать, в белую сторону — ведь он поддержал в конце концов меня, а о завуче Елене Евгеньевне — в черную. — До чего доехали! — говорила она.— По мнению Надежды Георгиевны, школа не в состоянии обеспечить воспитание двух десятков детдомовцев. —• Не воспитание, а сердечность! — отчаивалась я. Сердечность, это, конечно, хорошо.— Она недовольно поводила, точно в ознобе, широкими плечами.— Но ведь учитель тоже человек и не может форсировать свои чувства, выжимать из себя дополнительные эмоции. Мы не станочники, мы здесь не продукцию делаем и при всем желании не можем перевыполнять план по чувствам.
|
