|
Страница 5 из 18 Незаметно мы пришли к каким-то баракам, издалека совсем черным, от них несло карболкой, хлоркой, еще чем-то больничным, и я понял, куда мы забрели. Об этой больнице в городе говорили с суеверным страхом, утишая голос, чтоб, не дай бог, не сглазить, не поймать ненароком страшную тифозную вошь и не оказаться в этих самых тифозных бараках, откуда, конечно, выходят, выбираются некоторые счастливчики, но откуда многих выносят, обрядив в последнюю дорогу. Бараки эти я видел впервые, хотя знал, в каком примерно месте они стоят, я подальше обходил не то что больницу, но даже часть города, где она была. Вот, значит, в какой больнице лежит мама Вадика и Марьи! Но знают ли они об этом? Догадываются ли, куда угодила их мать? Понимают ли, что за беда... При виде бараков я попятился, и Вадим заметил это. Он остановился и, помолчав чуточку, сказал: — Вы будете здесь А я отнесу письмо. Он ушел к проходной, долго был там, потом вернулся, Вадим подходил к нам какой-то сгорбленной, усталой, взрослой походкой. Он, казалось, даже не видел нас. — Ну как мама? — окликнула его Марья. Он вскинул голову, посмотрел на нас. — Идет на поправку,— ответил он спокойно и уверенно, будто ничего другого и не могло быть. Вадим говорил одно, а думал другое, я понял это. Но что думает он?
|
