|
Страница 8 из 9 Была глухая ночь, за окном, рядом с тополем, покачивалась на ветру лампочка под старомодным колпаком, напоминавшим мужскую шляпу, а старуха сосредоточилась, >шла в себя, перебирала тихонечко струны. Мартынова запела неожиданно, и голос, которым она пела, совершенно не походил на тот, каким директриса говорила,— словно она мгновенно помолодела: слова выпевались негромко, но как-то глубоко и сильно. Глядя на луч пурпурного заката, Стояли мы на берегу Невы. Вы руку жали мне. Промчался без возврата — Тот сладкий миг, его забыли вы. Меня не покидало ощущение, что все это уже случалось со мной. Старинные романсы любила мама, и тот, что пела Мартынова, был известен мне, просто я давно его не слышала, с тех пор как уехала из дому,— неудивительно, у меня началась новая жизнь,— и вот теперь дохнуло старое. Не домом повеяло на меня, нет, от дома у меня оставался горький осадок, просто что-то дорогое, близкое подошло ко мне. Прошлое, вот что. Мое такое короткое прошлое. А Наталья Ивановна пела последний куплет. Си печальный в этом романсе, и неожиданно я подумала, что если уж у меня есть прошлое, то у Мартыновой оно по-настоящему давнее. И еще я подумала, что каждый человек — загадка, и вот эти две женщины, мать и дочь, тоже загадка и, верно, прекрасная загадка, которую мне не хотелось бы раскрывать. Пусть так и останется загадкой. Уж смерть близка, близка моя могила, Когда умру под тихий шум травы, Мой голос прозвучит и скажет вам уныло, Он вами жил, его забыли вы.
|
