|
Страница 10 из 16 — Неужели из-за еды можно человека убить? Он помотал головой: — Не знаю. Но те, что с ножиками по столовке рыщут, не такие \ж голодные. Шпана. Про шпану у нас в городке толковали много и охотно. Казалось, к концу войны шпана разбушевалась. Однажды дошли до того, что искололи ножом офицера, который из госпиталя выписался, на вокзал шел. В мешке у него был большой паек—консервы там, хлеб,— на него и зарились. Офицер стал защищаться, дрался, как мог, но против ножа одними кулаками не больно навоюешь, вот и вышло: вернули офицера обратно в госпиталь. Едва выжил. Выходит, ничем не лучше хулиганская финка вражеских пуль. Город роптал чуть не месяц. По улицам ходили военные патрули, останавливали всех, кому больше пятнадцати лет. Подозрительных обыскивали, отвозили в городскую комендатуру. Ходили и смешанные патрули — военные и милиционерши; ясное дело, что от одних милиционерок толку мало — с кем они справятся? Разве с малолетним. Милиционерши ходили с военными, улыбались друг дружке, кокетничали, наверное. Наконец патрули исчезли совсем. До нового происшествия. Так что я хоть и поразился опасности, которая угрожала каждому в восьмой столовке, но поверил Вадьке. Не такой он был человек, чтобы врать.
|
